Татьяна Богатырёва: проза, сценарии, стихи: подборка май 2015

Татьяна Богатырёва: проза, сценарии, стихи: подборка май 2015: * * * Отправляя письмо, будь готов получить ответ. В разделенье на свет и тьму в мире правды нет. Потому что вся хитрость в том, что ...

подборка май 2015

* * *

Отправляя письмо, будь готов получить ответ.
В разделенье на свет и тьму в мире правды нет.
Потому что вся хитрость в том, что бессмертен свет,
потому что суть света: свет порождает свет.

Потому что бессменный, бледный, но навсегда.
И потребность в нём неизменна (и не беда),
как потребности в кислороде, еде, воде,
как желание быть вне комнаты, но везде.

Потому что нормально: утром став старше, злей,
дрейфовать через девять валов по пене дней.
Только если твои вопросы тебя глупей,
можно быстро и очень просто увязнуть в ней.

Нет, дружок, не "рисуй кружок, а потом сотри",
расковыривай то, что спрятано там, внутри.
И конечно там не иконы и алтари,
но смотри. Через силу, долго туда смотри.


* * *

Вечность детская краткосрочная,
вечность детская так легка.
Мальчик маленький смотрит ночью, как
звезды падают с потолка.

Разжигается ночь упрямая,
и пока мальчик видит сны,
Атлантиды на дно не канули
и Помпеи не сожжены:

Есть в запасе тугое время, и
по ночам происходит рост.
Музыканты идут из Бремена,
кот и пёс, лапы, уши, хвост.

Дети тихо идут из Гамельна,
колыбельная-колыбель.
Всё про то, как бы сделать правильно.
Всё про то, как открыть бы дверь.

Каждый сын из стиха Ахматовой
сероглазого короля.
И для каждого гладью матовой
расстилаются вширь поля.

Только время не просто линия
время есть коридор кругов.
Разрастаются в лёгких лилии,
сны меняют границы снов.

Это просто ловушки времени,
и не скажешь ему "постой":
Тот, в котором мы так уверены,
незнакомец уже, чужой.

И, в отсутствии сна и веры, он
задыхается от стыда.
Смотрит ночью глазами серыми
в затонувшие города.




* * *

 А ты говоришь, что если, мол, делать нечего,
давай мы с тобою встретимся поздним вечером.

Я занят. Я тут высматриваю незримое.
Я так одинок в своих бесконечных странствиях
(при этом не покидая границы комнаты),
что даже дышать приходится как-то наспех.

Я тут наблюдаю, как на просторах вечности
смешливые звери тянут друг к другу хоботы.
У них перебиты наглухо все конечности,
они знают всё о межледниковом холоде.

А мне надо их понять, проследить и выразить,
потом разложить разжеванное на блюдечки.
Мне надо еще двенадцать рубашек вывязать,
крапивой себе пордав обе белы рученьки.

А ты говоришь что если мол делать нечего
(и если вообще пароли нужны и поводы),
давай мы с тобою встретимся поздним вечером.

И звери сегодня будут стоять на холоде.


* * *

Титаны держат землю и не могут
пройтись в начале мая вдоль дороги,
ступить босыми пятками на поле,
взять выходной и отдохнуть от боли,

для них не наступает воскресенье.
Дна нет, есть бесконечное паденье,
и потому они на новом круге
сражаются уже друг против друга.

Титаны – соль земли, у нас же слезы,
счета за телефон, движенья, позы.
И даже у быков свои корриды,
падения и взлеты, и обиды.

Арена для цепи титаномахий –
пространство между воротом и плахой.
Мы слышим, как сражаются титаны
за тонущий грошовый мячик танин.


* * *


Кабы знать вперед все абы-кабы,
так со стороны всегда видней.
Постепенно отрастают жабры,
чтобы было легче в пене дней.

И глушить ночами зло и жадно
воду из под крана, как вино.
Бунт на корабле давно подавлен,
и нет смысла уходить на дно.